Правда людей - Страница 97

Полиция приехала только через час. Круглов к тому времени более-менее оклемался и смог дать внятные показания, а одна из школьниц, которой обломок кирпича попал в спину, поступила в больницу. И вроде бы все ясно и понятно, на лицо правонарушение, преступники рядом, хватай их, допрашивай, проводи следственный эксперимент и дело раскрыто, а дальше суд. Но на территорию стройки полицию не пустили охранники, сплошь кавказцы, которые сразу же доложили о происшествии в столицу, где находился тот, кто затеял стройку, чиновник московской администрации Гасанов. После чего на телефон нового начальника отдела МВД по Луховицкому району подполковнику Арсению Михайловичу Ладохину поступил звонок от непосредственного начальника.

О чем они разговаривали, неизвестно, но на утреннем совещании подполковник Ладохин дал своим подчиненным четкие инструкции, которые выражались в следующем. Произошла ссора между пьяным Кругловым и неизвестными прохожими, которых он едва не задавил. Типичная бытовуха, а девчонки, которых едва не изнасиловали, чтобы привлечь к себе внимание родителей, нафантазировали лишнего. Следовательно, никакого уголовного дела нет, никаких нелегальных мигрантов и гастарбайтеров на стройке нет, а шумиха не что иное, как попытка раздуть межнациональный конфликт.

Подчиненные все поняли правильно и дело замяли. Круглов отсидел пятнадцать суток, девчонки отказались от своих показаний, и забрали заявления. Полицейские и жители городка еще раз убедились в том, что закон как дышло, куда повернул, туда и вышло. Ну, а четверка азиатов исчезла в неизвестном направлении, и на их месте появились другие. Тишь, гладь и божья благодать — все успокоилось. Однако только на время.

Несколько раз возле стройки появлялись небольшие группы местной молодежи, которая считала, что азиатов необходимо наказать, но вовремя вызванная охранниками полиция разгоняла недовольных, и незадачливые мстители расходились. Затем невдалеке от стройки было ограблено несколько прохожих, а потом произошла очередная попытка изнасилования, причем жертвой едва не стала одинокая шестидесятилетняя пенсионерка, которая открыла дверь частного дома неизвестному, и только чудом смогла отбиться. После чего жители городка, которые почувствовали себя некомфортно и стали опасаться за жизнь и здоровье близких, попытались обратиться к главе администрации Пищикову, тоже новичку на своем посту и тоже ставленнику из Москвы, хотя официально он должен избираться местными депутатами. Но тот лишь разводил руками и отмалчивался, а на заседаниях в кругу чиновников зачитывал лекции про толерантность и опасность русского экстремизма…

В общем, вот такие расклады и такой городской райончик, весьма беспокойный, плохо освещенный и с херовой репутацией. Поэтому одиноким девушкам здесь было не место. Но они шли спокойно, миновали КПП и въезд на территорию немаленькой стройки, где трудилось около двухсот нелегальных мигрантов, а затем повернули обратно, и вскоре услышали за спиной окрик:

— Эй! Стой!

Барышни остановились, обернулись и обнаружили, что перед ними трое: невысокий горбоносый кавказец, самый настоящий, волосы начинают расти от бровей, в черной униформе охранника и с короткой дубинкой на широкой портупее, а за его спиной два широкоплечих азиата в неизменных рабочих комбинезонах оранжевого цвета.

— Чего вам? — презрительно скривившись, спросила шатенка.

— Девчонки-и… — растягивая слова и улыбаясь, кавказец попытался взять шатенку за руку, — пойдемте с нами-и.

— А зачем и куда? — девушка уклонилась и отступила назад.

— Посиди-и-м у нас в общаге, поговор-и-м, выпьем. У нас водка есть и вино. Пойдемте.

— И что потом? — в разговор вступила брюнетка, которая покосилась на темный проулок неподалеку.

— Потрахаемся, — вперед выступил один из азиатов и, дыхнув на девушку застарелым перегаром и запахом анаши, добавил: — Не ломайтесь, мы вам денег дадим.

Девушки переглянулись и дружно рассмеялись, а шатенка при этом высказалась:

— Пиздуйте в родные кишлаки и осликов ебите! Пошли нахуй, зоофилы!

"Кавалеры" ничего подобного не ожидали и на краткий миг замерли в ступоре. А девчонки, словно по команде, быстрым шагом направились в сторону проулка.

— Ах, вы, бляди! — воскликнул кавказец и кинулся за ними следом. — Пиздец, вам! Убью!

Барышни бросились наутек, а троица кинулась за ними, но бежали они недолго. Из проулка навстречу девчонкам выскочило несколько человек в черных масках и с дубинками, и они с незванными гостями не церемонились. Девушки спрятались за спинами своих защитников, а те обрушили на своих противников град ударов. После чего улочка наполнилась хрипами, стонами и звуками опускающихся на тела дубинок.

— Хрясь!

— Ай-й!

— Бум!

— Помогите!

— Хлоп!

— Не надо!

— Мочи чурок!

— Долби!

— Один уходит!

— Гони его!

Из свалки выбрался азиат — его словно специально отпустили, и он побежал в сторону проходной. Беглеца, было, погнали, но вскоре он проскочил шлагбаум и забежал на КПП, где находилось еще два охранника.

— Тебе чего? — грубо спросил его старший смены, бывший боевик из отряда Гелаева, пожилой Зелимхан.

— Там… Там… — таджик указал на улицу. — Там Магу и Равшана бьют… Палками…

— Кто!? — Зелимхан вскочил и схватился за кобуру с травматическим пистолетом.

— Не знаю…

— А сколько их!?

— Пять или шесть… Русские… Здоровые…

— Поднимай своих! — прорычал старший смены и кивнул второму охраннику, молодому Таджмуддину: — Буди наших! Сейчас разнесем весь этот город к ебеням, а то расслабились русаки.